Рост курса биткоина привлекает всё больше общественного внимания. Так сложилось исторически, что люди здесь делятся на 2 категории: ярые сторонники и непримиримые противники; равнодушных мало. Не теряют возможность высказаться и аналитики, часть из которых пророчит биткоину или будущее, а другая часть говорит, что крах неминуем и пузырь скоро должен лопнуть.

К числу последних относится Говард Маркс, который недавно предупредил своих клиентов об опасности инвестирования в биткоин. Говард Маркс является инвестором-миллиардером, сопредсеталем Oaktree Capital Group, финансовой компании, под управлением которой находится $99 млрд в активах, и знаменит тем, что точно предсказал возникновение печально известного пузыря доткомов.

В своём письме Маркс написал: «Я считаю, что цифровые валюты – это не что иное, как необеспеченная фантазия (или даже пирамида), которая целиком и полностью строится на желании приписать ценность тому, у чего её нет».
«Серьёзное инвестирование включает в себя покупку вещей, цена которых привлекательна относительно внутренней ценности. Спекулирование, с другой стороны, возникает, когда люди покупают что-то без учёта внутренней ценности или соответствия цен».

В своём письме Маркс проводит параллель между биткоином и тюльпанной лихорадкой 1637 года, пузырём Саут-Си 1720 года и интернет-пузырём 1999 года. На последнем остановимся подробнее, поскольку, похоже, в последнее время многие аналитики начали апеллировать к этому термину для описания текущего состояния рынка криптовалют.

Пузырь доткомов - серия событий, произошедших в конце 1990-х годов, характеризующаяся быстрым ростом рынков фондовых бумаг, подпитывавшемся инвестициями в интернет-компании. Во это время произошёл взлёт рынков фондовых бумаг, а определяемый курсом акций высокотехнологичных компаний индекс NASDAQ вырос со значения ниже 1000 до значения выше 5000 в промежутке с 1995 по 2000 годы.

Пузырь доткомов вырос из комбинации спекулятивных инвестиций или инвестиций в популярные товары, переизбытка предложений венчурного финансирования для стартапов и неспособности доткомов приносить доход. Инвесторы вливали деньги в интернет-стартапы во второй половине 90-х годов, надеясь, что когда-нибудь эти компании выстрелят. Многие инвесторы и венчурные капиталисты не рассматривали возможность убыточности таких предприятий, слепо веря в успех всех компаний, собиравшихся использовать интернет в качестве ключевого фактора своего роста.

90-е характеризуются быстрым развитием технологий во многих сферах. Коммерческое использование интернета привело к величайшему росту капитала в США. Технологические гиганты, такие как Intel, Cisco и Oracle обеспечивали органический рост технологического сектора, однако, вместе с тем они создали основу для будущего роста большого числа доткомов. Термин дотком происходит от английского названия dot-com, что в более привычном для нас виде выглядит как.com – коммерческий домен верхнего уровня.

Пузырь, который формировался на протяжении следующих 5 лет, подпитывался дешёвыми деньгами, лёгкими капиталами, чрезмерной уверенностью инвесторов в рынке и неприкрытыми спекуляциями. Венчурные капиталисты, искавшие новую грандиозную возможность, инвестировали в любую компанию, в названии которой использовался домен «.com». Такие инвестиции могли бы окупиться только через несколько лет успешного существования этих компаний, однако, охваченные желанием лёгкой наживы инвесторы игнорировали фундаментальные расчёты. Компании, которым ещё только предстояло начать приносить доход, а часто и закончить продукт, выходили на IPO, и их акции взлетали в 3-4 раза за день.

Индекс NASDAQ подскочил до 5048 10 марта 2000, почти удвоившись за год. На пике ведущие высокотехнологичные компании, такие как Dell и Cisco, разместили огромные ордера на продажу, тем самым заставив инвесторов панически продавать свои акции. За несколько недель рынок ценных бумаг потерял 10%. Инвестиционные капиталы начали утекать с рынка, а вместе с ними начала растворяться и жизнеспособность доткомов. Доткомы, рыночная капитализация которых достигала сотен миллионов долларов, потеряли всякую ценность за считанные месяцы. К концу 2001 большинство доткомов, акции которых свободно торговались на биржах, закрылись, а триллионы долларов в инвестиционных капиталах испарились.

(преимущественно американских), а также появления большого количества новых интернет -компаний и переориентировки старых компаний на интернет-бизнес в конце XX века . Акции компаний, предлагавших использовать Интернет для получения дохода, баснословно взлетели в цене. Такие высокие цены оправдывали многочисленные комментаторы и экономисты, утверждавшие, что наступила «новая экономика », на самом же деле эти новые бизнес-модели оказались неэффективными, а средства, потраченные в основном на рекламу и большие кредиты, привели к волне банкротств , сильному падению индекса NASDAQ, а также обвалу цен на серверные компьютеры .

Тогда как последняя часть этого периода была чередованием резких подъёмов и обвалов, интернет-бум принято относить к стабильному коммерческому росту интернет-компаний, связанному с наступлением эпохи всемирной паутины , начавшейся с первого релиза веб-браузера Mosaic в 1993 году и продолжавшейся все 90-е .

Энциклопедичный YouTube

1 / 3

#Доткомы | Вкратце про самый большой в истории интернета пузырь доткомов

Похож Ли Блокчейн и Биткойн Хайп 2017 На Бум Доткомов 90-х? Интервью с Экспертом, Дмитрий Потапенко

Двухтысячные: доткомы, банкротство Enron, манипуляции с отчетностью

Субтитры

Глубинные причины

Если отбросить поверхностные и очевидные причины, указанные выше (комментарии относительно «новой экономики», вложение средств инвесторов в рекламу и маркетинг вместо развития бизнеса) можно выделить истинную причину краха. Она состоит в том, что усилиями как не вполне чистых на руку бизнесменов, так и восторженных апологетов новой экономики в сознании инвесторов и создателей доткомов произошла подмена понятий: ведение бизнеса через интернет является только инструментом для осуществления бизнес-процесса, но не самостоятельным бизнес-процессом, способным генерировать доход от вложенного капитала. Тем не менее, с использованием этого инструмента можно многократно повысить эффективность «традиционного» бизнеса или реализовать новую бизнес-идею (невозможную или неэффективную без интернета).

Иллюстрацией первого случая может служить деятельность различных интернет-магазинов (например, Amazon.com). Торговля товарами по каталогам (или через телемагазины) с почтовой доставкой была достаточно большим и доходным сегментом бизнеса и до возникновения интернета. Применение прямых продаж через интернет с автоматизацией процессов заказа и оплаты, актуализации каталогов, логистики позволило увеличить как скорость оборота капитала, так и охват аудитории.

Иллюстрацией второго случая может являться интернет-аукцион eBay. Без использования интернета частным лицам, а также малому и среднему бизнесу невозможно и нецелесообразно организовывать аукционы для продажи своих вещей или продукции (за исключением чрезвычайно дорогих или эксклюзивных товаров) из-за несопоставимых с выручкой расходов, а в ряде случаев - из-за невозможности привлечь на аукцион покупателей по причине территориальной удаленности.

В качестве примера, который относится как к первому, так и ко второму случаю, можно привести использование интернета для биржевой торговли. До широкого распространения интернета решение о проведении биржевых операций принимались «на месте» брокерами или аналитиками соответствующих компаний, на основании либо заранее отданных указаний клиента (конкретных по значениям цен и наименованиям ценных бумаг или общих относительно стратегии покупки/продажи), либо прямых телефонных консультаций с клиентом. Естественное ограничение доступного времени на обмен информацией и невозможность одновременно связаться со всеми клиентами приводила к смещению «центра тяжести» в принятии решений в сторону профессиональных участников рынка.

Возможность удаленного просмотра котировок ценных бумаг, а также удаленной отдачи указаний биржевым агентам на совершение сделок привела к появлению нового подхода к традиционному бизнесу: в данном случае клиент сам занимается анализом рынка, выбором стратегии и фактически сам осуществляет операции, оставляя профессиональным участникам только вопросы документального оформления сделок и ведения финансовой и бухгалтерской отчетности. Данный подход с одной стороны увеличил эффективность традиционной биржевой торговли (с точки зрения клиентов), с другой стороны он невозможен без существования интернета. При этом старый принцип биржевой торговли (когда решение принимает профессиональный участник рынка) был и остается эффективным и привлекательным, например, для использования инвестиционными или пенсионными фондами, которые в своем составе не имеют соответствующего подразделения и передают управления активами третьей стороне.

Ход событий

Пузырь доткомов лопнул 10 марта 2000 года , когда произошло обвальное падение индекса высокотехнологичных компаний NASDAQ Composite . Перед этим он достиг своего максимума в 5048,62 (с дневным пиком в 5132,52), тем самым удвоив показатели годичной давности. Большинство компаний-доткомов лопнули вместе с американской биржей акций. В результате этих событий сотни интернет-компаний обанкротились, были ликвидированы или проданы. Несколько руководителей компаний были осуждены за мошенничество и растрату денег акционеров. Большинство бизнес-моделей новых, ориентированных на продажи через интернет компаний, были неэффективными, а их средства расходовались в основном на маркетинговые акции и рекламу на телевидении и в прессе.

После этих событий на несколько лет слово «дотком » стало употребляться как обозначение какой-либо незрелой, непродуманной, либо неэффективной концепции бизнеса.

Термин «дотком» для таких компаний происходит от коммерческого домена верхнего уровня - .com (буквально - англ. dot com «точка ком»).

Последствия

Крах доткомов состоял в утере доверия к ценным бумагам высокотехнологических фирм, связанных с предоставлением услуг через интернет. Это было вызвано с одной стороны существенной переоценкой т. н. постиндустриальных технологий, которые на практике не оправдали приписываемых им ожиданий, с другой стороны имелись неконтролируемые спекуляции на этих ожиданиях, которые многократно усилили негативный эффект от падения доверия. Фактически прекратил своё существование целый сектор услуг, востребованность и ценность которых оказалась раздутой. Это сопровождалось разорением тысяч фирм и компаний разного уровня, по большей части новообразованных.

Некоторые компании в секторе связи также не смогли вынести финансового бремени и были вынуждены объявить о банкротстве. Один из крупнейших игроков, WorldCom, был уличен в ежегодных нелегальных банковских операциях для увеличения прибылей. Рыночная стоимость WorldCom рухнула вниз, когда эта информация стала доступна широкой публике, что вызвало третье по размаху банкротство в истории США. Другие примеры включают в себя NorthPoint Communications, Global Crossing, JDS Uniphase, XO Communications и Covad Communications. Такие компании, как Nortel , Cisco и Corning оказались в невыгодном положении, поскольку они рассчитывали на инфраструктуру, которая так никогда и не была создана, что вызвало значительное падение акционерного капитала Corning.

У многих доткомов закончились средства и они были куплены или ликвидированы; доменные имена были выкуплены по остаточным ценам конкурентами или инвесторами. Некоторые компании и их правления были обвинены в мошенничестве за неправильное использование средств вкладчиков, а Комиссия по ценным бумагам и биржам США оштрафовала крупнейшие инвесторские компании (например, Citigroup и Merrill Lynch) на миллионы долларов за введение в заблуждение инвесторов. Многие сопутствующие отрасли, например, реклама и логистика, сократили свою деятельность ввиду падения спроса на услуги. Многие большие компании-доткомы, такие, как Amazon.com или eBay , выжили в беспорядках и кажутся уверенными в долгосрочном выживании, в то время как другие, например, Google , стали лидирующими корпорациями в отрасли.

Крах фондовой биржи в 2000-2002 вызвал падение рыночной стоимости компаний на 5 триллионов долларов США в период с марта 2000 по октябрь 2002. Теракт 9/11 , уничтоживший башни-близнецы Всемирного торгового центра и унесший жизни более чем 700 сотрудников Cantor-Fitzgerald, в конечном результате замедлил падение темпов торговли на фондовой бирже, благодаря введению механизмов прямого контроля над процессами спекуляции ценными бумагами, связанными с «антитеррористической» деятельностью.

Существует мнение, что только 50 % компаний-доткомов выжили к 2004 году , при этом не указывается, в какой форме они «выжили» и за счет какого вида деятельности. Утверждения, что потеря активов на фондовой бирже не связана напрямую с закрытием фирм - ложны, ибо переворачивают все с ног на голову. Эти компании некоторое время процветали только за счет спекулятивных операций с ценными бумагами, не представляя даже малой доли услуг и не получая соответствующей прибыли, которая ожидалась от них инвесторами. Некомпетентность в экономических вопросах самих инвесторов была вызвана интенсивной обработкой общественного мнения, которое убеждали в возникновении новой «после»-индустриальной эпохи, которая якобы отменила любые требования по наличию реальных производственных ресурсов для экономической деятельности. Таким образом, информационная надстройка выдавалась за весь экономический механизм.

Многие временно уволенные эксперты в технологиях, например, программисты, столкнулись с пресыщенным рынком труда. В США международный аутсорсинг и увеличенное накануне количество квалифицированных иностранных рабочих (участвующих в визовой программе США H-1B) усугубило ситуацию. Университетские программы по подготовке специалистов в компьютерной сфере столкнулись с уменьшением количества новых студентов. Были популярны анекдоты о программистах, возвращающихся к учебе на бухгалтера или адвоката.

Одна из причин краха доткомов - неверная оценка активов и перспектив интернет-компаний, вследствие чего инвесторам были предоставлены завышенные оценки стоимости компаний. Такая аналитическая деятельность инвестдомов привлекла внимание финансовых регуляторов. Были приняты законы о разделении комиссий (Commission sharing agreement , client comission arrangements ), согласно которым гарантированная часть брокерских отчислений, получаемых инвестдомами, идет на выплаты аналитикам. В итоге у инвесторов появилась возможность получать независимую аналитику , которая предоставляет разносторонний взгляд на инвестиционную привлекательность интернет-компаний и дает возможность избежать надувания новых экономических пузырей в будущем.

(преимущественно американских), а также появления большого количества новых интернет -компаний и переориентировки старых компаний на интернет-бизнес в конце XX века . Акции компаний, предлагавших использовать Интернет для получения дохода, баснословно взлетели в цене. Такие высокие цены оправдывали многочисленные комментаторы и экономисты, утверждавшие, что наступила «новая экономика», на самом же деле эти новые бизнес-модели оказались неэффективными, а средства, потраченные в основном на рекламу и большие кредиты, привели к волне банкротств , сильному падению индекса NASDAQ, а также обвалу цен на серверные компьютеры .

Тогда как последняя часть этого периода была чередованием резких подъемов и обвалов, Интернет-бум принято относить к стабильному коммерческому росту интернет-компаний, связанному с наступлением эпохи всемирной паутины , начавшейся с первого релиза веб-браузера Mosaic в 1993 году и продолжавшегося все 90-е .

Глубинные причины

Если отбросить поверхностные и очевидные причины, указанные выше (комментарии относительно «новой экономики», вложение средств инвесторов в рекламу и маркетинг вместо развития бизнеса) можно выделить истинную причину краха. Она состоит в том, что усилиями как не вполне чистых на руку бизнесменов, так и восторженных апологетов новой экономики в сознании инвесторов и создателей доткомов произошла подмена понятий: ведение бизнеса через Интернет является только инструментом для осуществления бизнес-процесса, но не самостоятельным бизнес-процессом, способным генерировать доход от вложенного капитала. Тем не менее, с использованием этого инструмента можно многократно повысить эффективность «традиционного» бизнеса или реализовать новую бизнес-идею (невозможную или неэффективную без Интернета).

Иллюстрацией первого случая может служить деятельность различных Интернет-магазинов (например, Amazon.com). Торговля товарами по каталогам (или через телемагазины) с почтовой доставкой была достаточно большим и доходным сегментом бизнеса и до возникновения Интернета. Применение прямых продаж через Интернет с автоматизацией процессов заказа и оплаты, актуализации каталогов, логистики позволило увеличить как скорость оборота капитала, так и охват аудитории.

Иллюстрацией второго случая может являться интернет-аукцион eBay. Без использования интернета частным лицам, а также малому и среднему бизнесу невозможно и нецелесообразно организовывать аукционы для продажи своих вещей или продукции (за исключением чрезвычайно дорогих или эксклюзивных товаров) из-за несопоставимых с выручкой расходов, а в ряде случаев - из-за невозможности привлечь на аукцион покупателей по причине территориальной удаленности.

В качестве примера, который относится как к первому, так и ко второму случаю, можно привести использование Интернета для биржевой торговли. До широкого распространения Интернета решение о проведении биржевых операций принимались «на месте» брокерами или аналитиками соответствующих компаний, на основании либо заранее отданных указаний клиента (конкретных по значениям цен и наименованиям ценных бумаг или общих относительно стратегии покупки/продажи), либо прямых телефонных консультаций с клиентом. Естественное ограничение доступного времени на обмен информацией и невозможность одновременно связаться со всеми клиентами приводила к смещению «центра тяжести» в принятии решений в сторону профессиональных участников рынка.

Возможность удаленного просмотра котировок ценных бумаг, а также удаленной отдачи указаний биржевым агентам на совершение сделок привела к появлению нового подхода к традиционному бизнесу: в данном случае клиент сам занимается анализом рынка, выбором стратегии и фактически сам осуществляет операции, оставляя профессиональным участникам только вопросы документального оформления сделок и ведения финансовой и бухгалтерской отчетности. Данный подход с одной стороны увеличил эффективность традиционной биржевой торговли (с точки зрения клиентов), с другой стороны он невозможен без существования интернета. При этом старый принцип биржевой торговли (когда решение принимает профессиональный участник рынка) был и остается эффективным и привлекательным, например, для использования инвестиционными или пенсионными фондами, которые в своем составе не имеют соответствующего подразделения и передают управления активами третьей стороне.

Как это было

Пузырь доткомов лопнул 10 марта 2000 года , когда произошло обвальное падение индекса высокотехнологичных компаний NASDAQ . Перед этим индекс NASDAQ достиг своего максимума в 5048,62 (с дневным пиком в 5132,52), тем самым удвоив показатели всего годичной давности. Большинство компаний-доткомов лопнули вместе с американской биржей акций. В результате этих событий сотни интернет-компаний обанкротились, были ликвидированы или проданы. Несколько руководителей компаний были осуждены за мошенничество и растрату денег акционеров. Большинство бизнес-моделей новых, ориентированных на продажи через интернет компаний, были неэффективными, а их средства расходовались в основном на маркетинговые акции и рекламу на телевидении и в прессе.

После этих событий на несколько лет слово «дотком » стало употребляться как обозначение какой-либо незрелой, непродуманной, либо неэффективной концепции бизнеса.

Термин «дотком» для таких компаний происходит от коммерческого домена верхнего уровня - .com (буквально - англ. dot com «точка ком»).

Последствия

Крах доткомов состоял в утере доверия к ценным бумагам высокотехнологических фирм, связанных с предоставлением услуг через интернет. Это было вызвано с одной стороны существенной переоценкой т.н. постиндустриальных технологий, которые на практике не оправдали приписываемых им ожиданий, с другой стороны имелись неконтролируемые спекуляции на этих ожиданиях, которые многократно усилили негативный эффект от падения доверия. Фактически прекратил свое существование целый сектор услуг, востребованность и ценность которых оказалась дутой. Это сопровождалось разорением тысяч фирм и компаний разного уровня, по большей части новообразованных.

Некоторые компании в секторе связи так же не смогли вынести финансового бремени и были вынуждены объявить о банкротстве. Один из крупнейших игроков, WorldCom, был уличен в ежегодных нелегальных банковских операциях для увеличения прибылей. Рыночная стоимость WorldCom рухнула вниз, когда эта информация стала доступна широкой публике, что вызвало третье по размаху банкротство в истории США. Другие примеры включают в себя NorthPoint Communications, Global Crossing, JDS Uniphase, XO Communications и Covad Communications. Такие компании как Nortel , Cisco и Corning оказались в невыгодном положении, поскольку они рассчитывали на инфраструктуру, которая так никогда и не была создана, что вызвало значительное падение акционерного капитала Corning.

У многих доткомов закончились средства и они были куплены или ликвидированы; доменные имена были выкуплены по остаточным ценам конкурентами или инвесторами. Некоторые компании и их правления были обвинены в мошенничестве за неправильное использование средств вкладчиков, а Комиссия по ценным бумагам и биржам США оштрафовала крупнейшие инвесторские компании (например, Citigroup и Merrill Lynch) на миллионы долларов за введение в заблуждение инвесторов. Многие сопутствующие отрасли, например, реклама и логистика, сократили свою деятельность ввиду падения спроса на услуги. Многие большие компании-доткомы, такие как Amazon.com или eBay , выжили в беспорядках и кажутся уверенными в долгосрочном выживании, в то время как другие, например Google , стали лидирующими корпорациями в отрасли.

Крах фондовой биржи в 2000-2002 вызвал падение рыночной стоимости компаний на 5 триллионов долларов США в период с марта 2000 по октябрь 2002. Теракт 9/11 , уничтоживший башни-близнецы Всемирного торгового центра и унесший жизни более чем 700 сотрудников Cantor-Fitzgerald, в конечном результате замедлили падение темпов торговли на фондовой бирже, благодаря введению механизмов прямого контроля за процессами спекуляции ценными бумагами, связанными с "антитеррористической" деятельностью.

Существует мнение [обтекаемые выражения ] , что только 50% компаний-доткомов выжили к 2004 году, при этом не указывается в какой форме они "выжили" и за счет какого вида деятельности . Утверждения, что потеря активов на фондовой бирже не связана напрямую с закрытием фирм - ложны, ибо переворачивают все с ног на голову. Эти компании некоторое время процветали только за счет спекулятивных операций с ценными бумагами, не представляя даже малой доли услуг и не получая соответствующей прибыли, которая ожидалась от них инвесторами. Некомпетентность в экономических вопросах самих инвесторов была вызвана интенсивной обработкой общественного мнения, которое убеждали в возникновении новой "после"-индустриальной эпохи, которая якобы отменила любые требования по наличию реальных производственных ресурсов для экономической деятельности. Таким образом, информационная надстройка выдавалась за весь экономический механизм.

Многие временно уволенные эксперты в технологиях, например, программисты, столкнулись с пресыщенным рынком труда. В США международный аутсорсинг и увеличенное накануне количество квалифицированных иностранных рабочих (участвующих в визовой программе США H-1B) усугубило ситуацию. Университетские программы по подготовке специалистов в компьютерной сфере столкнулись с уменьшением количества новых студентов. Были популярны анекдоты о программистах, возвращающихся к учебе на бухгалтера или адвоката.

Одна из причин краха доткомов - неверная оценка активов и перспектив интернет-компаний, вследствие чего, инвесторам были предоставлены завышенные оценки стоимости компаний. Такая аналитическая деятельность инвестдомов, привлекла внимание финансовых регуляторов. Были приняты законы о разделении комиссий (Commission sharing agreement , client comission arrangements), согласно которым гарантированная часть брокерских отчислений получаемых инвестдомами, идет на выплаты аналитикам. В итоге у инвесторов появилась возможность получать независимую аналитику , которая предоставляет разносторонний взгляд на инвестиционную привлекательность интернет-компаний и дает возможность избежать надувания новых экономических пузырей в будущем.

См. также

Примечания

Wikimedia Foundation . 2010 .

Людьми двигала и будет двигать жадность. Цены активов на фондовом рынке (хоть по отдельности, хоть в виде диверсифицированного фонда) формируются не только из работы того бизнеса, которому эти активы принадлежат, но и из представления людей о том, какую прибыль можно ожидать от тех или иных акций. Это приводит к периодической завышенной стоимости того или иного бизнеса, что выражается в резком взлете котировок его акций и доходности значительно выше средней по рынку. Надувается так называемый «пузырь».

Проходит какое-то время и котировки падают на уровень ниже среднего (пузырь лопается), что в масштабе целой экономики выражается понятием «рецессия», а то и «стагнация». В долгосрочной перспективе пузыри и рецессии уравновешиваются и приводят к среднему соотношению — доходности рынка акций примерно на 5-7% выше уровня инфляции вне зависимости от страны и выбранной валюты. Но на короткой дистанции взлеты и падения могут выражаться как в крупном обогащении, так и (заметно чаще по причине жадности и недостаточного знания) в разорении игроков, особенно если они используют кредитное плечо. Впрочем, в описанной ниже ситуации фактическое банкротство вполне могло наступить и без него.

Название «пузырь доткомов» (dot — точка и com — самый известный в мире домен) появилось уже в 2000-е годы — а в 1999 году рост технологических акций назывался «Великой технологической революцией». В целом термин обозначает огромный взлет котировок интернет-компаний в 1995-2000 годах, когда индекс технологических акций вырос на несколько сотен процентов. Крайне трудно было устоять перед его очарованием — возможности интернета (в России несколько позднее, а в Америке уже видимо и до краха пузыря) вполне ощутили на себе обычные граждане. Электронная почта, новости каждую секунду, заказ товаров по интернету — все это стало привычной частью сегодняшней реальности, хотя всего 15 лет назад мир действительно менялся чуть ли не каждый день.

Из крупных инвесторов полностью мимо интернет-компаний прошел разве что Баффет, верный своей концепции инвестировать только в тот бизнес, который ему понятен. А вот Джорж Сорос в 1999 и 2000 годах потерял более 3.5 млрд. долларов. Слово «революция», кстати, очень хорошо подходит к этому контексту — начатая с воодушевления масс, обычно не скупящихся на жертвы, она впоследствии приводит к тяжелому запоздалому прозрению, когда исправлять что-либо уже слишком поздно. Позволю себе использовать параллель с революцией еще в ряде случаев далее. Первыми «жертвами» на фондовом рынке становится наиболее ослепленная аудитория — становится в тот момент, когда начинается резкое падение акций с олимпийских высот к самому подножью гор или даже еще ниже, на жаргоне также именуемое «резней».

У любой революции есть свои вдохновители, в инвестиционной среде нередко именуемые как «гуру». В эпоху всеобщего оптимизма, когда цены на акции растут как на дрожжах, крайне тяжело идти против толпы и ее вдохновителей не только публично, но и даже внутри себя. В хорошее верить легче, когда все вокруг прекрасно. «В этот раз все по-другому» — этот известный биржевой постулат был оптимистически истолкован сторонниками интернет-революции, видимо ожидавших такого же полного и вечного счастья, о котором говорили лидеры всех реальных революций — от Французской 1789 года до нашей 1917. Обе, как известно, закончились массовыми казнями, в том числе и своих сторонников. Управляемые фонды показывали в 1995-2000 году отличные доходности, но в 2000-2005 годах ушли в отрицательную область. И хотя в среднем за 10 лет ситуация у вкладчиков была бы неплохой, они заметно проиграли фондам из-за позднего входа на перегретый рынок (Джон Богл. Руководство разумного инвестора):

Указанные в таблице значения подразумевают прибыль или убыток в каждые из трех лет. Поэтому реальные убытки вкладчиков RS Emerging Growth за 2000-2002 год составили 80%, MorganStanley Capital Op около 85%, а убытки Fidelity Aggressive Growth достигли 87%. В среднем за этот период убытки купивших высокотехнологичные фонды составили 34% каждый год — это значит, что даже войдя в 1997 году они не смогли бы ничего заработать (только около 2% годовых за 1997-2002 годы, которые примерно равны инфляции в США). И лишь отрезок 1995-2005 дал бы инвестору доткомов удовлетворительный результат, сравнимый со среднеисторической доходностью американских акций.

Однако Америка конца XX века была преисполнена оптимизма. Во время дебатов лета 1999 года на Западном побережье США между Джимом Гласменом и Бартоном Биггсом сравнение последнего текущей ситуации с тюльпановой лихорадкой 1650 года вызвало в лучшем случае непонимание слушающей аудитории. Вероятно, некоторые даже решили, что у говорящего проблемы с адекватным восприятием действительности — ведь новые технологии и интернет создали новую экономику, в которой старые рыночные законы просто перестали существовать. Отмена старого, кстати, тоже непременное свойство революции: термидорианский календарь, разрушение церквей и пр. Но есть и другое, не менее непременное следствие — последующий возврат к тому, что было до перемен.

Джим Гласмен вполне подходил на роль небольшого вождя, поскольку незадолго до дебатов написал в соавторстве довольно большую статью «Доу 36 000», возвещающей о небывалом грядущем росте фондового рынка. Из этой статьи была быстро сделана книга со схожим названием, которая стала бестселлером, а Гласмен с коллегой Хассеттом обрели огромную популярность.

При этом их сложно отнести к шарлатанам, поскольку есть все признаки того, что они искренне верили в то, что говорили. Оба имели хорошую репутацию и состояли в уважаемых финансовых институтах — например Хассетт работал старшим экономистом в Федеральной резервной системе. Кстати, мало кто знает, что Исаак Ньютон (известный кроме закона всемирного тяготения работой в монетном дворе и изобретением рифления боковой стороны монеты, чтобы уберечь их от срезания металла и повысить защиту) был замешан в пузыре кампании южный морей 1720 года — когда сначала продал все акции с прибылью в 100%, но затем не выдержал и купил их снова в еще большем количестве, чем ранее. В результате это обернулось для него полной потерей капитала.

Интересно и то, что даже достижение уровня в 36 000 индекса Доу-Джонса по мнению Гласмена должно было лишь замедлить последующую доходность акций, но все равно оставлять ее на уровне более 10% годовых. Попутно отмечу, что компании-доткомы практически не платили дивидендов — да и с таким курсовым ростом на них никто не обращал внимание, хотя по статистике последних 100 лет дивиденды дали около 50% от общей доходности индекса акций. Одновременно Гласмен говорил о снижении волатильности акций — и хотя справедливо подчеркивал их преимущество перед облигациями на долгосрочном периоде, однако считал возможным превышение цены продажи акций над причитающимся по ним доходу по крайней мере в десятки раз (среднеисторический показатель около 15).

Т.е. по сути отвергались все традиционные методы оценки и история котировок того же индекса Доу-Джонса — который, даже не беря кризис 1929 года, показал застой с 1965 по 1982 годы (причем из-за сильной инфляции 70-х возвращение котировок по факту означало потерю более половины покупательной способности доллара). Историческая же волатильность американского рынка составляет примерно 20% для акций и 8% для облигаций, т.е. акции являются примерно в 2.5 раза более рисковым инструментом. Говоря о сегодняшнем дне с крайне низкими по облигациям, премию за риск в акциях можно считать более чем удовлетворительной. А вот так выглядит индекс Доу Джонса на сегодняшний день:

Как видно, даже спустя 15 лет после описываемых событий индекс находится на отметках в два раза ниже той, которая была описана в книге. 2000-е годы, как и 1970-е, удачными для американского рынка не назовешь: котировки уровня 1999 года были повторены в 2010, когда после кризиса с недвижимостью 2008 года рынок в 2009 снова просел почти 50%. Причем видно, что угол подъема котировок с 2009 по 2015 год примерно соответствует углу подъема в период роста доткомов в 1995-2000, что внушает некоторые опасения за будущую доходность американского рынка.

Последствия пузыря доткомов всем известны и стали классикой — тем не менее можно добавить, что в отличие от простой аналогии с лопающимся или сдувающимся шариком, реальное падение может быть значительно более замысловатым, включая в себя несколько ступеней разочарования и надежды. Плохо видимые на графиках с временной шкалой в годы и десятилетия, дневные или недельные колебания могут стать причиной неоднократных неправильных решений многих инвесторов. Пузырь недвижимости 2008 года сдувался относительно гладко и быстро — однако этого не скажешь о пузыре доткомов. К началу августа 1999 года акции eBay, Amazon, Yahoo и ряда других компаний резко потеряли половину стоимости; однако за следующие семь месяцев многие из них снова выросли в три и более раза. Например eBay подскочил с 70 до 250 долларов за акцию, Intel в силу огромной капитализации просто удвоился.

Сторонниками теории «новой эры» это было воспринято как прохождение проверки на прочность. В начале весны 2000 года последовал новый виток снижения; однако спустя некоторое время индекс вновь подтянулся к своим предыдущим отметкам, вновь вызвав прилив оптимизма, уже больше напоминавшего отчаяние. Как вскоре выяснилось, это был последний шанс для инвесторов удачно уйти с рынка, «продав дорогой актив тому дураку, который надеется продать его еще дороже». В начале сентября все начало рушиться по настоящему — Intel за пять недель потерял 240 млрд. долларов, обвалив свои котировки на 45%; индекс NASDAQ целиком с пика в 5048 пунктов опустился до значения 1114 в октябре 2002 года, потеряв таким образом более 80% стоимости. Котировки ряда компаний упали на 95% и более — их вкладчики по факту оказались в огромном убытке, так как восстановление котировок большинства эмитентов до прежнего уровня (см. например компанию Yahoo) в отличие от индекса уже не произошло. Та же Yahoo в 2006 году повторила свое максимальное дневное падение, упав на 20% за сессию.

Итог

Гадание на котировках, вне зависимости от того, какой позиции вы придерживаетесь, чаще всего приводит к потере средств. В то время, как для инвестора высокая волатильность служит возможностью для и покупки активов по низким ценам, для спекулянта все может обернуться иначе. Приведенный пример также демонстрирует опасность отраслевого индекса. Инвестируйте в качественный диверсифицированный портфель биржевых фондов — это оптимальное решение разумного инвестора, желающего обыграть инфляцию.

Ноам Левенсон - писатель, исследователь, блокчейн-инвестор, глава и сооснователь компании Eden Block - изучил феномен криптовалютного пузыря (да, по его мнению это именно пузырь) через призму краха доткомов в начале века и выявил признаки, которые предупредят нас о том, что пузырь достиг своего предела и вот-вот лопнет. В работе над оригинальным материалом Popping The Bubble: Cryptocurrency vs. Dot Com , опубликованном Hacker Noon. Предлагаем вам перевод.

Пузырь. С той поры как я праздновал день рождения в третьем классе, мне не доводилось слышать это слово чаще, чем сейчас. Это «криптонит» каждого криптоинвестора, самая популярная повестка дня, любимое словечко CNBC. Неважно, какой репортёр выступает - термин всегда произносится с одной и той же эмоцией ошалевшего оленя, которого ночью на шоссе ослепили фары автомобиля , и сопровождается предупреждением: «На самом деле мы не имеем ни малейшего понятия о рассматриваемом предмете».

Всякий раз, как кто-то заявляет, что криптовалюты - это пузырь, я сопротивляюсь инстинктивному желанию возразить. Это всё равно, что слышать, как кто-то перевирает цитаты из твоего любимого фильма. Как правило, люди заявляют о пузыре, не имея и тени понимания природы блокчейна, биткоина… и пузырей. Однако, хотя репортёр CNBC бросает дротики с завязанными глазами в надежде, что попадёт в яблочко, заявления о пузыре могут содержать долю правды.

Во-первых, приведём определение пузыря: «Торговля активом по цене или в ценовом диапазоне, значительно превосходящем фактическую стоимость актива».

Я буду использовать два показателя: спекуляция и применение . Мы спекулируем о том, какое применение актив найдёт в будущем, сопоставляя с его реальным применением. Самые крупные пузыри образуются, когда возникает серьёзное несоответствие между спекуляцией и применением. Поэтому новая технология наушников с шумоподавлением, скорее всего, не приведёт к образованию пузыря. Применение этой технологии совершенно очевидно: заглушать вопли новорожденных младенцев, что не оставляет места для спекуляций. В этой индустрии нет места допущениям; кроме того, технология затрагивает только отдельный сектор, поэтому потенциал её массового распространения невелик.

Задумайтесь об интернете времён его возникновения или о технологии распределённого реестра (под этим термином понимаются все технологии такого рода: направленные ациклические графы, хешграфы и т.д.) в наши дни. Интернет соединил и преобразил практически все существующие отрасли. Сегодня технология распределённого реестра способна сделать то же самое, охватив все отрасли: от p2p-платежей, финансов и интернета вещей до здравоохранения, контрактов и цепей поставок. Реальный потенциал присутствует, однако применения пока нет. В силу этого возникает среда, в которой может надуться массивный пузырь. Каждый может спекулировать вдоволь, поскольку нет способа опровергнуть домыслы. Скажите мне, что тостер осуществит революцию в автомобилестроении, и я отвечу, что это бред. Технологии, аналогичные технологии тостера, не произвели подобную революцию, поэтому речь идёт о беспочвенной спекуляции. Но скажите мне, что технология распределённого реестра радикально изменит авиационную отрасль, - и это будет убедительное предположение, которое я не в силах опровергнуть.

Невозможно отрицать, что мы имеем дело с пузырём.

И это приводит меня к следующим умозаключениям. Ключевые характеристики любого пузыря:

1. широкие масштабы распространения;
2. крайне узкая и ограниченная сфера применения в настоящее время;
3. актив не имеет фундаментальной стоимости - его трудно оценить.

Теоретические способы применения технологии распределённого реестра только усилят спекуляции. Однако в конечном счёте появятся реальные рабочие приложения. Возникнут новые вызовы. Масштабы внедрения технологии драматически возрастут. Но, поскольку уровень спекуляции был столь высок, применение неизбежно не оправдает ожиданий. Когда станет ясно, что применение никогда не будет соответствовать спекуляциям, то произойдёт коррекция рынка и будет достигнута жёсткая капитализация. Пузырь лопнет.

Именно такая участь ждёт шиткоины.

Мы говорим об интернет-пузыре, великой депрессии, аварии в первый же день за рулём. Рынки будут падать столь стремительно, что спекуляция внезапно окахется значительно меньше применения. Рынок внезапно станет фундаментально недооцененным . И будет оставаться в таком состоянии месяцами, после чего возродится из пепла, когда самые сильные компании сумеют возглавить его восходящее движение.

Однако, в отличие от многих, говорящих о пузыре, чтобы отвадить людей от инвестирования, я говорю о нём в другом смысле. Мы всегда находимся в состоянии пузыря; практически каждый рынок представляет собой цикл «надувания» и «взрыва» пузыря. Даже Нью-Йоркская фондовая биржа стоимостью в $18,5 трлн. следует этому циклу; на фоне роста спекуляций о будущем американской экономики реальность в конечном счёте должна заявить о себе. Когда рынок переоценивает реальность, формируется пузырь. Когда реальность неспособна соответствовать этим ожиданиям, рынок обрушивается. Масштабы обвала не обязательно грандиозны, как на криптовалютных рынках, где они достигают 40%, но тот факт, что пузыри - естественный компонент процесса инвестирования, не подлежит сомнению.

Таким образом, вопрос не в том, находимся ли мы в состоянии пузыря, а в том, какими окажутся его размеры. Если мы уважаем естественную эволюцию передовой технологии, то должны понимать, что за каждым массивным спекулятивным скачком цен следует такой же массивный обвал. От тюльпаномании 1600-х до интернет-пузыря, случившегося всего лишь 15 лет назад, - обвалы неизбежны. Важно, чему нас могут научить пузыри прошлого и в какой мере мы можем руководствоваться этими уроками, работая на криптовалютном рынке.

Философ Джордж Сантаяна написал:

Люди, неспособные помнить прошлое, обречены его повторять.

И, как ещё более метко сказал Питер Ламборн Уилсон:

Люди, понимающие историю, обречены наблюдать, как идиоты её повторяют.

Психологический фактор, лежащий в основе широкомасштабной спекулятивной скупки, кроется в самой человеческой природе. Пузыри возникают по одной и той же схеме, независимо от эпохи и характера актива. Рыбы плавают, птицы клюют зёрна, а люди занимаются спекулятивной скупкой.

Опираясь на этот принцип, можно изучить пузыри прошлого, чтобы понять нынешний криптовалютный пузырь. Понимая причины, признаки и последствия, можно лучше предвидеть его траекторию. Стать человеком, способным вести «игру на понижение» и выигрывать в ней.

Хочу уточнить: моя аргументация не сводится к биткоину. Ценность биткоина неубедительна. В силу низкой скорости обработки транзакций и высоких комиссий биткоин не блещет функциональностью, и потому его стоимость значительно зависит от того, как люди её воспринимают. С другой стороны, у технологии распределённого реестра есть серьёзный потенциал применения. Ещё раз подчеркну, что, рассматривая спекуляции и применение, я намерен уделить первоочередное внимание проектам на основе технологии распределённого реестра в целом, а не биткоину.

Внедрение любой технологии следует таким маршрутом:

Кривая восприятия технологии

Это явление, известное как кривая восприятия технологии . Оно имеет самое прямое отношение к тому, что я написал выше о спекуляции и применении. Движущей силой развития на стадиях возникновения инновации , появления первых клиентов и формирования раннего большинства выступает спекуляция.

Но к тому времени, когда новую технологию начинает принимать запоздалое большинство, потребность в реальном внедрении и применении приобретает критический характер; степень внедрения не отвечает уровню массовой спекуляции, и начинается обвал.

В 1630-х в Голландии возник бум тюльпанов, известный в наши дни как тюльпаномания. Согласно историческим свидетельствам, за четыре месяца цены на тюльпаны выросли на 2000%, после чего обвалились на 99%. В конце 1980-х в Японии состоялась попытка широкомасштабной стимуляции экономики, которая привела к массовой спекуляции. Из Инвестопедии: «На пике пузыря недвижимости в 1989 году стоимость участка земли, на которой стоит Императорский дворец в Токио, превосходила цену всей недвижимости во всём штате Калифорния. Впоследствии, в начале 1990-х, пузырь лопнул». Эти события мы знаем как японский пузырь недвижимости и фондового рынка.

Но для нас самым актуальным примером, с которым можно сопоставить нынешние события, будет пузырь доткомов 1990-х, лопнувший в 2001-2002 годах.

К началу нового тысячелетия стало очевидно, что интернет изменит мир. Он начал трансформировать все отрасли и возвестил начало новой экономики, нового способа ведения бизнеса, p2p-коммуникации… звучит знакомо? Применение сумело оправдать всю спекуляцию и даже её превзойти. Возможно, это была самая значительная в смысле своих последствий и самая революционная технологическая инновация со времён промышленной революции; кто-то скажет, что она оказалась ещё значительнее. Но, несмотря на потрясающий успех, случился грандиозный обвал.

Давайте передвинем стрелку часов на 22 года назад. На дворе 1999-й, и вы - искушённый инвестор, полный энтузиазма в отношении интернет-революции. Шесть крупнейших технологических компаний оцениваются в $1,65 трлн., 20% американского ВВП, однако вас постоянно высмеивают друзья, считающие, что вы инвестируете в новый «факс». Слабоумные.

Вы знаете, что, если проведёте комплексную экспертизу, то найдёте «золотые» дотком-компании, в которые стоит вложиться. Однажды ваше внимание привлекает одна из них. Компания отвечает всем вашим требованиям: сильная команда (два основателя Borders books) и наличие мощной поддержки со стороны традиционных финансистов (Sequoia Capital и Benchmark Capital - впоследствии Goldman Sachs).

Это компания WebVan, торгующая продуктами онлайн и обещающая доставку в течение получаса. В 1999 году она собрала $375 млн., после чего сумела быстро вырасти до $1,2 млрд. «Бычий» тренд, инновация? Звучит знакомо! В июле 2001 года её акции на бирже подешевели с $30 до 6 центов, и WebVan теряла по $700 млн. в день.

Крах доткомов

Всего между 2000 и 2002 годом было потеряно $5 трлн. Это стоимость 25 рынков биткоина. Хлоп - и их нет! Только 50% дотком-компаний пережили пузырь, а из другой половины образовались кладбища стартапов на Уолл-стрит и в Кремниевой долине. Увы, интернет тогда не был достаточно развит, чтобы позволить этим людям выразить свою скорбь в виде мемов.

В чём заключалась ошибка?

В современном мире, где возможен доступ к сети из любой точки и идеальная связь, трудно представить, что когда-то интернету было нелегко набрать и развить сеть пользователей. В середине 1990-х интернет всё ещё имел минимальное применение, но сайты «что угодно.com» уже начали повсеместно множиться. Было достаточно включить в название компании «dot com», чтобы получить счастливый билет участника звёздной кампании IPO; не говоря уже о нескольких сотнях миллионов в придачу.

Pets.com , WebVan - примеры бесчисленны. Всё это были звёзды, ярко засиявшие и впоследствии закатившиеся. Спекуляция росла слишком стремительно. Она слишком опережала фундаментальную ценность: пользователей. На смену домыслам о том, чем может стать это явление, внезапно пришло понимание того, чем оно стало . В конечном счёте спекуляция привела к завышенной оценке, разрушившей многие компании. Компании нуждаются в проверке в реальных условиях; им необходимы давление и препятствия - оценка в размере $500 млн. сразу после первичного публичного размещения акций не ведёт к успеху. К сожалению, пострадали не только компании с неэффективным управлением. Отрицательный рост показали все, включая NASDAQ , Amazon и Apple .

Акции Apple в период краха - от вершины в $4,95 за акцию до $1,00 всего через девять месяцев

А теперь изменим масштаб: стрелка указывает на крах доткомов

Обвал Amazon был ещё более драматическим, с $85,06 в 1999 году до $5,97 к 2001-му. Когда начинается коррекция рынка, никто не застрахован.

То же самое, но другое?

Все проводят сравнение между доткомами и криптовалютами. Движущей силой этих явлений стало обещание новых технологий, которым трудно дать корректную оценку. Как мы уже говорили, пузыри - это пузыри, независимо от того, о каком активе идёт речь. Однако правила игры поменялись. 2018-й - не 2000-й. Стоит ли нам ориентироваться на пузырь доткомов? Уготована ли технологии распределённого реестра судьба интернета?

Давайте рассмотрим ключевые различия между этими двумя явлениями.

Американские горки

Если пузырь доткомов был вашими любимыми американскими горками в Диснейленде, то рынок цифровых активов - это «рогатка» (слинг-шот) , на которой вы «непременно захотите прокатиться когда-нибудь». Рынок блокчейна развивается быстрее, чем любой другой рынок. Он более волатилен; на нём возможны судьбоносные прибыли и катастрофические убытки .

Блокчейн подобен Техасу, а в Техасе всё больше… даже убытки. Светопреставление WebVan в виде ежедневных потерь в размере $700 млн. не дотягивает до некоторых крупнейших потерь в истории криптовалюты, например до чёрного дня Ripple, когда 8 января этого года компания потеряла $25 млрд.

Гигантская волатильность Ripple

Эти колебания обусловлены несколькими факторами, но прежде всего доступом инвесторов к криптовалютам и свободным распространением информации в интернете. Таким образом, возникает девятый вал криптовалютной волатильности. Кроме того, наличие множества бирж, как централизованных, так и децентрализованных, создаёт предпосылки для скупки ценных бумаг с целью перепродажи и для манипулирования рынком.

Поскольку инсайдерская торговля и рыночные злоупотребления в сфере блокчейна почти никак не регулируются, можно быть уверенным, что они совершаются с большим размахом. Миллионер может легко повлиять на цену блокчейна с рыночной капитализацией в $5 млн. и суточным торговым оборотом в $100 000. Финансовые акулы не упускают случая подзаработать на мелких монетах, а мелкие инвесторы не в силах провести различие между этими манипуляциями и настроением рынка.

Мировой масштаб

Гарвард не хранит свои фонды в цифровых активах. Пенсионные накопления ваших родителей тоже хранятся не в них (а если да, бейте тревогу!). В наши дни инвесторы - это не опытные институциональные инвесторы, а молодые люди, неопытные, склонные к спекуляциям и стремящиеся к лёгким и быстрым деньгам.

В период роста NASDAQ в 90-х делать вложения можно было только с помощью брокеров и институциональных инвесторов; когда речь идёт о криптовалютах, участвовать может каждый. Вам просто нужен девайс, связанный с интернетом. Даже пастух из Пакистана может стать криптотрейдером. Дейтрейдинг, пожалуй, увлекательнее его основной деятельности.

Сколько стоят овцы в биткоинах?

Эти инвесторы имеют круглосуточный доступ к портфелям и постоянно получают обновления в Твиттере. Они не вполне понимают технологию, стоящую за этими инвестициями.

Интернет позволяет следить за обновлениями и получать информацию со скоростью, немыслимой до его изобретения. Очень часто эта информация вводит в заблуждение. Можно нарваться и на откровенное мошенничество. Как следствие - панические продажи и синдром упущенных возможностей идут рука об руку. За гигантскими рывками следуют обвалы, существенно превосходящие то, как в своё время «сыпался» NASDAQ.

Но это также означает, что криптопузырь может превзойти своими масштабами пузырь доткомов. NASDAQ достиг вершины в $5,048 трлн. в марте 2000 года. Этот максимум был ограничен барьерами на пути инвесторов, сложностью в быстром обмене большими объёмами информации и тем фактом, что дотком-инвесторами были преимущественно североамериканцы.

Криптовалюты доступны каждому, у кого есть какие-то деньги и мобильный телефон, в любой точке земного шара. Это означает, что, когда мир начнёт понимать ценность технологии распределённого реестра, $5 трлн. покажутся ничтожной цифрой.

Это также значит, что попытка предсказать, когда пузырь надуется до предела, - дурацкая затея. Вместо этого нам следует обратить внимание на индикаторы, которые буквально кричат о том, что этот момент наступает. Вот они:

1. СМИ начнут уделять первостепенное внимание не только биткоину (что они уже делают), но и технологии распределённого реестра, её потенциалу и связанным с ней проектам. Это будет означать, что большая часть населения уже знает о лежащей в основе криптовалют технологии - ситуация, отличающаяся от текущей, но CNBC быстро делает её реальной.
2. Прилив институциональных денег: хедж-фонды, пенсионные счета, личные сбережения. Всё это приведёт к драматическому росту рыночной капитализации.
3. Рабочие блокчейн-продукты, действительно поддерживающие большие сети пользователей. По мере дальнейшего развития нам станет очевидным, что многие современные проекты неспособны оправдать ожидания. Первый же провальный блокчейн-проект породит эффект снежного кома.
4. Значительный приток частных централизованных блокчейнов, запускаемых существующими компаниями. Многие ожидаемые децентрализованные решения уступят место продуктам существующих традиционных компаний, которые будут развивать собственные закрытые блокчейн-решения, предпочитая их децентрализованным, основанным на токенах платформах. Очень вероятно, что это приведёт к масштабной переоценке того, что такое блокчейн на самом деле.
5. Рыночная капитализация в районе $5-10 трлн. Любое явление такого масштаба станет источником тревог. Однако важно понять, что пузырь создаёт скорость разрастания, а не рыночная капитализация сама по себе. За быстрым рывком почти всегда следует драматический крах.

Тот факт, что публика и СМИ пока не имеют представления о технологии распределённого реестра, поддерживает меня во мнении, что мы ещё далеки от апогея пузыря. Мир только начинает признавать биткоин. Массам понадобятся годы на то, чтобы понять истинную ценность блокчейна. Пока же криптовалюта продолжит прогрессировать, проходя периоды значительной волатильности. Однако общий тренд будет восходящим - и драматически стремительным, поскольку рынок движется в направлении своей вершины и неизбежно приближается к краху.

Что отличает февральский крах от окончательного краха в тот момент, когда пузырь лопнет? Быть может, ничего. Возможно, рынки цифровых активов продолжат расти, обрушатся, вырастут, снова обрушатся - и так до тех пор, пока массовое распространение не принесёт стабильность. Возможно, недавний обвал будет самым драматичным из всех нами виденных. Однако мне кажется важным, что для активов ничего фундаментально не изменилось.

Этот крах был полностью основан на спекуляциях и рыночной неопределённости. Я полагаю, что окончательный крах случится благодаря фундаментальному изменению лежащих в основе криптовалюты активов. Возможно, ряд компаний, использующих технологии распределённого реестра, прекратят развитие из-за плохого управления или трудностей во внедрении. Возможно, у некоторых проектов с большой капитализацией найдутся бреши в защите. Что бы ни случилось, я думаю, что в момент такого взрыва многие блокчейны погибнут, обречённые на вечное существование без возможности дальнейшего развития.

Заключение

Также может быть, что блокчейн и криптовалюта опровергнут все предсказания, все исторические модели. Быть может, блокчейн трансформирует все отрасли и никогда не столкнётся с крахом, подобным тому, который случился в начале 2000-х. Вполне возможно, что блокчейн и криптовалюта сумеют конкурировать с нынешними фондовыми рынками. Не исключено, что децентрализация будет носить настолько новаторский и успешный характер, что фундаментальным образом изменит характер развития компаний и проектов, характер психологического взаимодействия людей с рынками. Это возможно… но я сомневаюсь, что подобное произойдёт. Мы можем играть в новую игру, требующую смелости, но нам следует многому научиться у предшествующих игроков и игр.

Цифровые активы и технология распределённого реестра способны изменить мир. Но эта дорога не будет прямой и гладкой.