Савва Тимофеевич Морозов более всего запомнился, как меценат, купец и текстильный фабрикант, и в меньшей степени, как человек, косвенно поддерживавший материально партию большевиков. Человеком он был в Российской империи очень богатым, а посему крайне влиятельным.

У Саввы Тимофеевича, кроме «фамильного бизнеса» — огромного ткацкого производства, имелись собственные рудники и лесозаготовки, химические заводы и больницы, газеты и даже театр.

А еще, далеко не каждый знает, что только благодаря его деньгам возник и сумел выжить знаменитый Московский художественный, ныне МХАТ, ставший гордостью русской культуры.

Да, Савва Морозов давал деньги большевикам - или они вымогали их у него? - давал легальное прикрытие главному боевику РСДРП Леониду Красину, работавшему на его фирме электриком, и знаменитому Николаю Бауману. Быть может, порядочность и связь с очень опасными людьми и погубили миллионера, которого обнаружили мертвым в номере роскошного отеля в Каннах, в 1905 году? Давайте разбираться…

Любовь и деньги

В начале XIX века крепостной Морозов догадался создать собственную ткацкую мастерскую и оказался толковым мастером и оборотистым дельцом. Вскоре он сумел выкупиться из крепостной зависимости у барина и выкупил всю многочисленную родню. Перебравшись в Москву, славную купеческими традициями, основатель династии начал активно расширять ткацкое дело и после смерти оставил каждому из своих сыновей по ткацкой фабрике с большим числом наёмных рабочих.

К началу XX века семейство Морозовых, придерживавшихся старообрядческой веры, значительно разрослось и разделилось на несколько независимых кланов, имевших собственные производства и капиталы. Из них самыми богатыми и оборотистыми считались «Тимофеевичи», к которым принадлежал Савва Тимофеевич. В подмосковном Орехово-Зуеве «Тимофеевичи» владели практически всем: землёй, фабриками, содержали на свой счёт полицию, издавали газеты, строили церкви, школы, больницы и т. д.

Мария Фёдоровна Морозова (1830-1911) с сыном Саввой Тимофеевичем Морозовым (1862-1905) и внуками Марией, Тимофеем и Еленой

Внешне Савва Тимофеевич напоминал татарского мурзу - плотный, низкорослый, с чуть раскосыми глазами и широким упрямым лбом. Получив блестящее образование, - он окончил отделение естественных наук физико-математического факультета Московского университета, а затем успешно стажировался в знаменитом Кембридже, - миллионер любил прикидываться недоумком, хотя отличался немалой подозрительностью и удивительным умением делать деньги.

Савва одним из первых в России стал широко использовать электричество, построив электростанцию, завозил из-за границы оборудование и жадно перенимал новые прогрессивные технологии.

О богатстве семьи Морозовых может свидетельствовать факт, что мать Саввы Тимофеевича - Мария Фёдоровна Морозова, - когда овдовела, имела личный капитал в 16 млн. рублей , а к концу жизни сумела его УДВОИТЬ ! Это были фантастически огромные по тем временам деньги. Богатства Морозовых можно сравнить с состояниями первой десятки самых богатых людей планеты в наши дни.

Савва Тимофеевич был принят в высшем свете, пользовался благорасположением премьер-министра Российской империи С. Ю. Витте и даже удостоился чести быть представленным императору. Купца-миллионера награждали орденами и почётными званиями. Он женился по любви на красивой женщине - Зинаиде Григорьевне Морозовой (Зиминой), которая очень любила мужа и родила ему несколько детей.

На своих фабриках Савва Тимофеевич старался создать для рабочих самые благоприятные условия, и об этом ходили легенды. Что же толкнуло этого незаурядного человека на роковую связь с боевиками большевистской партии, отличавшейся крайней нетерпимостью, цинизмом и являвшейся непримиримым врагом капитала? Естественно, в том случае, если капитал не могла заполучить в собственное распоряжение.

Здание Московского Художественного театра в Камергерском переулке, 1900-е годы

Полагают, что трагические события начались с того, что Савва Морозов взялся помогать создавать Московский художественный театр. В отличие от других московских толстосумов, обещавших дать деньги театральному фанату из фабрикантов Алексееву, взявшему сценический псевдоним Станиславский, лишь Морозов их действительно дал!

Станиславский надеялся, что ему помогут богатые родственники, но они не дали ни копейки. Тогда он стал просить у меценатов, но откликнулся делом только один Морозов. Впоследствии театр фактически существовал на его средства, а «благодарный» Немирович буквально выжил Савву Тимофеевича из правления.

Морозов сам подыскал здание для театра, дал деньги и принимал активное участие в создании будущей гордости российской культуры. Но слава досталась не ему.

Среди знакомых Станиславского, игравших на любительской сцене, была чета господ Андреевых. Их настоящая фамилия была Желябужские. Глава семьи имел генеральский чин действительного статского советника. Его жена - Мария Фёдоровна Андреева (Желябужская) - происходила из обедневшей дворянской семьи, отец её служил главным режиссёром в Александринском театре.

Мария Андреева

Мария начала карьеру профессиональной актрисы, но вскоре вышла замуж. Впоследствии она вернулась сначала на любительскую сцену, а затем и на профессиональную, в Художественном театре. Через студента-репетитора своего сына она познакомилась с революционно настроенной молодёжью и втянулась в боевую организацию РСДРП, которой руководил Леонид Красин.

Андреева имела партийные клички «Феномен» и «Белая ворона».

Сильно увлёкшийся ею Савва Морозов ничего об этом не знал. Андреева умело вытягивала из него крупные суммы, и он, зачарованный ею, давал деньги тем, кто цинично использовал его.

Несчастная любовь и смерть

В одном из частных писем, не подозревавший о связях Андреевой с большевиками-террористами, Станиславский горько упрекал её за поистине ужасное пренебрежение к чувствам такого достойного человека, как Савва Морозов. Но на Марию Фёдоровну это не произвело никакого впечатления. При её тайном посредничестве на предприятии Морозова получил возможность легализоваться глава боевой организации РСДРП Леонид Красин.

В одном из имений Морозова работал ветеринаром Николай Бауман, которого убили в смутные дни 1905 года. Получая от Морозова деньги, большевики часто писали в своей «Искре» заведомую ложь о положении рабочих на предприятиях миллионера: якобы люди там голодали и умирали от непосильного труда. Такова была одна из форм их «благодарности» тому, кто давал деньги на существование их печатного органа и прикрывал от политической полиции партийных функционеров.

Мария Федоровна Андреева Андреева с сыном и А.М. Горьким. 1905 год

Вскоре Андреева сошлась с Максимом Горьким, но Морозов по-прежнему продолжал выполнять все её прихоти: дело касалось преимущественно денег на партийные нужды. Или миллионера сумели крепко взять за горло?

Большевики сумели подбить рабочих Орехово-Зуева на вооружённое выступление, которое быстро и жестоко подавили войска. И тут у Саввы Тимофеевича произошёл душевный надлом. Нет, он не сошёл с ума, как пытались представить впоследствии, но почувствовал опустошённость. Он потерял женщину, в которую был безответно влюблён, жена его приняла назад и даже родила ему сына, но Морозов видел, что она до конца его никогда не простит. Рабочие, для которых он от души старался создать лучшие в России условия, его тоже предали. Театр, который без него просто не существовал бы в природе, получив приличные деньги, откинул его руками своих художественных руководителей.

Экий омерзительный человек, - в сердцах однажды воскликнул Савва Тимофеевич, в очередной раз поругавшись с Максимом Горьким. - Зачем он представляется босяком, когда все знают, что его дед был богатым купцом второй гильдии и оставил большое наследство?

Пролетарский писатель присочинял, рассказывая, что Морозов якобы охранял его и повсюду ходил за ним с браунингом, чтобы на Горького не напали черносотенцы и агенты охранки. Это беспардонное враньё вызывало у Саввы Тимофеевича негодование.

Неприятным сюрпризом для большевиков стало то, что миллионер-фабрикант наотрез отказал им в финансовой поддержке. Он увидел, ЧТО принесёт России большевизм, и не желал вскармливать собственного убийцу и могильщика.

Красин неоднократно обращался к Морозову за деньгами и даже угрожал ему, но получал твёрдый отказ. За Морозовым следили подозрительные люди. Красин и компания пытались уверить фабриканта, что это царская охранка, но на самом деле это были люди большевиков: на Морозова пытались оказать психологическое давление. Не исключено, что именно Андреева и Горький специально распускали слухи, что семья объявила Морозова сумасшедшим.

Всё это не соответствовало действительности. Зинаида Григорьевна Морозова любила мужа. Семья решила на время спрятать Савву Тимофеевича от его прежних опасных знакомых и заодно дать ему возможность отдохнуть и подлечиться. Вместе с женой фабрикант выехал за границу. Но и там его выследили боевики большевиков, всё ещё не терявшие надежду получить деньги.

Ещё в период ухаживаний за Андреевой миллионер застраховал свою жизнь на сто тысяч рублей - деньги по тем временам баснословные - и отдал страховой полис актрисе. Андреева хранила страховой полис, а Морозов не потребовал его обратно. Почему? Тайна…

Савва отдыхал в Каннах, когда к нему приехал Красин - просить, умолять, требовать, наконец, денег! Морозов наотрез отказал, и обозлённый Красин уехал ни с чем.

Спустя несколько дней, 13 мая 1905 года, в самом дорогом отеле каннской Ривьеры, «Царском», раздался выстрел. В той комнате, где отдыхал миллионер Савва Морозов. Когда в комнату вбежала Зинаида Григорьевна, она увидела мужа лежащим на диване, а рядом, на полу, валялся небольшой никелированный браунинг. Окно было приоткрыто, и женщина увидела убегавшего человека: так она утверждала до конца своих дней. На туалетном столике лежала записка: «В моей смерти прошу никого не винить». Однако жена говорила, что почерк мужа изменён и Савва никогда не решился бы на самоубийство.

Зинаида Морозова

Это вы ему закрыли глаза? - первое, что спросили у супруги миллионера. Ведь, до прибытия полиции к телу мецената никто не прикасался. Дело в том, что самоубийцы и убитые не закрывают глаза, это за них делает другой человек. Кто это сделал — жена или убийца? Тайна…

Французская полиция официально объявила о самоубийстве, и дело быстренько закрыли. Чтобы похоронить Морозова по православному обряду - самоубийц не хоронили в освящённой церковью земле, - пришлось объявить, что бедный Савва тронулся умом. Тогда его тело предали земле как положено. Чтобы снять напряжение в могущественном морозовском клане, на похороны приехал московский градоначальник граф Шувалов.

Вскоре мадам Андреева хладнокровно предъявила к оплате страховой полис на сто тысяч рублей. Сорок из них ушло на оплату её долгов, а шестьдесят тут же забрала большевистская партия. Полагают, что именно этот роковой полис стал смертным приговором для известного мецената и промышленника. Для алчных большевиков он оказался единственным способом получить деньги Морозова. Но кто убил Савву? Это так и осталось тайной…

Расследование, которого не было

С таинственной смерти фабриканта Саввы Морозова прошло уже более ста лет, однако дело об убийстве в Каннах продолжает интересовать историков и политиков по сегодняшний день. С 1905 года сохранилось ничтожно маленькое количество документов, связанных с гибелью Саввы Тимофеевича: ни во французских, ни в российских архивах вещественных доказательств происшествия, помимо свидетельства о смерти Морозова и его предсмертной записки, не осталось. Это еще раз подтверждает, что по какой-то причине никто не был заинтересован раскрытием настоящих обстоятельств гибели известного российского предпринимателя.

Делом Саввы Морозова не занялась ни французская полиция, ни представители охранного ведомства России, ни родственники покойного – никто не опротестовал версии о самоубийстве миллионера, хотя многие факты наводили на мысль, что Савва Тимофеевич был убит в номере каннского отеля.

О том, что Морозов не был самоубийцей, свидетельствовал и семизарядный автоматический браунинг, найденный на полу рядом с телом предпринимателя.

Оружие принадлежавшее Савве, было рассчитано на патроны 7,65 мм, но многие историки свидетельствовали, что пуля, извлеченная из тела фабриканта, имела совершенно другой калибр и не могла подходить к его браунингу.

Сам браунинг, служивший важным вещественным доказательством, вскоре после происшествия таинственно исчез. Его могли уничтожить еще во Франции, после отправления тела Саввы Морозова в Россию, или же в годы советской власти, когда ценные документы, связанные с этим делом, тщательно выискивались и истреблялись.

Как известно, тело Морозова некоторое время находилось на исследовании в морге, работавшем при городской клинике. Именно там, вероятно, было произведено вскрытие, при котором обязательно была бы извлечена пуля. Однако и документы, подтверждающие это, исчезли при загадочных обстоятельствах. На сегодняшний день невозможно выяснить, осталась ли пуля в теле фабриканта, либо она оказалась в руках французских полицейских.

Савва Морозов при строительстве МХАТа

Дело Морозова, казалось, вовсе не было расследовано. Этому способствовали также события, происходившие в России в 1905 году. В это время на подавление революции, охватившей Россию, требовались огромные деньги. Известно, что Россия сумела договориться с французскими властями о получении на выгодных для Франции условиях крупного займа.

Как раз в этот момент в Каннах погиб известный российский политик и крупнейший миллионер. Вполне понятно, что французская сторона стремилась как можно быстрее закрыть это дело.

Для французских полицейских версия о самоубийстве Морозова была наиболее удобной. Однако, опытные венгерские и югославские эксперты допустили, что при подобном расположении пистолета и правой руки стоило поднимать дело об убийстве с последующей инсценировкой.

Что или кто заставил полицию Франции отступить от официальных правил — остается также неизвестным. Известно только, что вопрос о прекращении расследования дела, связанного с гибелью российского миллионера, был согласован на высшем межгосударственном уровне.

Убийство двойника Саввы Морозова?

По неофициальным данным расследование этого запутанного дела со стороны России все же было. И, якобы, сам Николай II поручил расследование некоему контрразведчику Сергею Свирскому. Однако решение морозовского вопроса было на время отодвинуто восстанием на броненосце «Потемкин». Лишь в сентябре Свирский снова напомнил правителю об этом расследовании.

Свирский доложил Николаю II, что на основе собранных им данных невозможно было ни опровергнуть, ни подтвердить самоубийства Саввы Тимофеевича. Протокол французской полиции о смерти Морозова был составлен со слов человека, пожелавшего остаться неизвестным; фотографий с места преступления также не оказалось.

Версия историков о двойнике Саввы Морозова появилась в результате одной маленькой детали. Дело в том, что в Москву через Ревель гроб с телом Саввы Морозова доставили на борту яхты под названием «Ева Юхансон», принадлежавшей яхт-клубу троюродного брата Саввы — Фоме Пантелеевичу Морозову.

При отпевании отчего-то решили гроб не вскрывать. По вероисповеданию Савва Морозов, как и все представители его династии, был старообрядцем, в среде которых самоубийство всегда считалось самым страшным и непростительным грехом. Савва Тимофеевич отлично знал, что самоубийство влекло за собой отречение не только от церкви и веры, но и от семьи и детей. Это еще одно доказательство в пользу версии, что он не мог покончить жизнь самоубийством.

Савву Морозова похоронили на старообрядческом Рогожском кладбище в Москве, в усыпальнице, рядом с его дедом и отцом. Речи на его похоронах не произносились, так как по старообрядческим традициям это было непринято. Хоронили в полной тишине, а вместе с Саввой Тимофеевичем будто бы хоронили страшную тайну его смерти.

Согласно с некоторыми данными, многие заграничные счета Савва Морозова были завещаны весьма загадочной личности – Фоме Морозову.

Троюродный брат Саввы, проживавший в Нижегородской губернии, и сам предприниматель с раннего детства были невероятно похожи между собой. Это сходство не исчезло даже с годами: известно, что на Нижегородской ярмарке, где Савва Тимофеевич состоял в биржевом комитете, Фома часто подменял его, надевая костюм и слегка остригаясь. Сам Фома хорошо ориентировался в финансовых делах, так как ему принадлежала брокерская фирма.

После более тщательного изучения дела Морозова выяснилось, что на деревенском кладбище, находившемся недалеко от местечка Лахти, был похоронен Фома Морозов, скончавшийся в 1903-м году. Факт смерти Фомы Морозова особо не афишировался, а его брокерская фирма продолжала работать по существовавшим документам. Совладельцем конторы в то время был Никита Морозов.

Именно он, спустя много лет после вести о самоубийстве Саввы Морозова, рассказал своему внуку, что фабрикант до самой своей смерти жил по документам своего троюродного брата.

Среди старообрядцев ходили слухи, что до октября 1967-го года на Малоохтенском кладбище находилась могила с огромным крестом и надписью, свидетельствовавшей о захоронении здесь в октябре 1929 года тела Саввы Морозова. По распоряжению секретаря обкома КПСС этот крест был снесен. Возможно, легенда, ходившая среди рабочих после гибели Саввы Тимофеевича о том, что он на самом деле оставался в живых, была не вымыслом. Впрочем, писатель Горький утверждает, что легенду придумали сами рабочие фабрики, отказываясь поверить в произошедшее. Рабочие очень любили Морозова.

Много тайн и секретов в этой истории, но разгадка этой запутанной истории становится более чем очевидна, если проследить судьбу членов семьи Саввы Морозова после трагедии.

Судьбы членов семьи Морозовых после смерти Саввы Тимофеевича

29 мая на похороны Саввы Тимофеевича собралось около пятнадцати тысяч человек. На кладбище присутствовали все актеры и работники МХАТа, кроме одной артистки – Марии Андреевой. В этот день она якобы заболела и осталась в постели. Женщина, из-за которой он, возможно, поплатился жизнью, сославшись на нездоровье, не пожелала провести его в последний путь.

Зинаида Григорьевна после похорон Морозова

А. А. Козлов, тогдашний генерал-губернатор Москвы, на похоронах Морозова, подойдя к Зинаиде Григорьевне, которую он хорошо знал и в доме которой бывал, выразил ей соболезнование и прямо сказал:

«Не верю я в разговоры о самоубийстве, слишком значимым и уважаемым человеком был Савва Тимофеевич. Потеря для всех - огромная».

После трагедии, произошедшей с Саввой Морозовым, его семью ожидало еще немало страданий и трагических моментов. Спустя некоторое время Тимофей, старший сын Саввы, активно занялся расследованием убийства своего отца. Вероятно, ему все же удалось отыскать какие-то факты или важные улики. Тимофей, пытаясь снова начать следование по этому делу, сразу же был арестован. В 1921 году он был приговорен к смертной казни и расстрелян. Младший же сын Морозова, Савва, был отправлен в ГУЛАГ.

Портрет Зинаиды Григорьевны Морозовой с детьми: Тимофеем, Марией, Люлютой, 1900 — 1903

Его дочь Маша, признанная душевнобольной, попала в сумасшедший дом, где погибла при весьма странных обстоятельствах. Спастись от расправы властей удалось лишь младшей Елене: после охватившей страну революции, она смогла выехать в Бразилию. Овдовевшая Морозова, получившая по наследству от мужа крупную сумму денег, осталась на территории России. Спустя несколько лет она вышла замуж за генерала-губернатора Рейнбота. В ее владении остался особняк на Спиридоновке и загородная усадьба Горки с огромным парком и оранжереей.

Хотя Зинаида Григорьевна после победы большевиков вполне могла покинуть Россию, такой возможностью она не воспользовалась. Некоторое время она жила в Горках, однако получив от власти документ о принадлежности ее дома с находившейся в нем художественно-исторической обстановкой государству, она была вынуждена покинуть усадьбу. Всю оставшуюся жизнь Зинаида снимала дачу в поселке Ильинском, где и прожила до последних дней. Умерла она после Второй мировой в забвении и бедности.

Мария Андреева при советской власти стала известным партийным работником и получила множество высших правительственных наград. Урны с прахом Красина и Горького по сегодняшний день хранятся в стене Кремля.

Валентин Серов. Портрет Саввы Морозова

"В Морозове чувствуется сила не только денег. От него миллионами не пахнет. Это русский делец с непомерной нравственной силищей".

Рокшин, московский журналист

В начале XX века верхушку московского купечества составляли два с половиной десятка семей - семь из них носили фамилию Морозовы. Самым именитым в этом ряду считался крупнейший ситцевый фабрикант Савва Тимофеевич Морозов.

Начал семейное дело дед и тезка Саввы - хозяйственный мужик Савва Васильевич Морозов."Савва сын Васильев" родился крепостным, но сумел пройти все ступени мелкого производителя и стать крупнейшим текстильным фабрикантом. За 17 тысяч рублей (огромные по тем временам деньги) Савва получил "вольную" от дворян Рюминых, и вскоре бывший крепостной Морозов был зачислен в московские купцы первой гильдии. Дожив до глубокой старости, Савва Морозов так и не одолел грамоты, что не мешало ему отлично вести дела.

Его сын Тимофей был обучен грамоте и, хотя сам "университетов не заканчивал", часто жертвовал довольно крупные суммы на учебные заведения и на издательские дела. Что не мешало ему быть настоящим, как тогда говорили, "кровососом": заработную плату рабочим он постоянно снижал, изводил их бесконечными штрафами. И вообще считал строгость и жесткость в обращении с подчиненными лучшим способом управления.

7 января 1885 на Никольской мануфактуре разразилась забастовка рабочих, позднее описанная во всех отечественных учебниках истории как "Морозовская стачка". Длилась она две недели, это было первые организованное выступление рабочих. Когда судили зачинщиков волнений, Тимофея Морозова вызвали свидетелем в суд После суда Тимофей Саввич месяц пролежал в горячке и встал с постели другим человеком - состарившимся, озлобившимся. О фабрике и слышать не хотел переписал имущество на жену.

Семья Морозовых была старообрядческая и очень богатая. Особняк в Большом Трехсвятительском переулке имел зимнюю оранжерею и сад с беседками и цветниками.

Савва Морозов родился 15 февраля 1862 года. Его детские и юношеские годы прошли в Москве в родительском особняке, расположенном в Большом Трехсвятском переулке. Свобода детей в доме ограничивалась молельней, в которой ежедневно служили священники из Рогожской старообрядческой общины, и садом, за пределы которого их не пускала вышколенная прислуга. Отца он видел редко, мать, казалось ему, отдавала предпочтение другим детям. Впервые родители проявили к нему интерес, когда Савва был уже подростком: домашние учителя объявили Тимофею Саввичу и Марии Федоровне, что больше ни чему Савву научить не могут - мальчик проявляет недюжинные способности к точным наукам и нуждается в серьезном образовании. По окончании в 1881 гимназии Савва Морозов поступил на физико-математический факультет Московского университета, а, прослушав курс, в 1885 уехал в Англию. В Кембридже Савва Тимофеевич глубоко и успешно изучал химию, собирался защищать диссертацию, но необходимость возглавить семейное дело заставила его вернуться в Россию.

После стачки 1885 здоровье отца Саввы Тимофеича стало ухудшаться, он фактически отошел от дел. По инициативе Марии Федоровны, было создано паевое товарищество из родственников техническим директором которого и стал 25-летний талантливый инженер Савва Тимофеевич Морозов, с удовольствием взявшийся за управление мануфактурой.

Став руководителем Никольской мануфактуры, Савва Морозов поспешил уничтожить наиболее вопиющие притеснительные меры, введенные отцом. Он отменил штрафы, построил для рабочих много новых казарм, образцово поставил медицинское обслуживание. Все эти улучшения он провел на правах управляющего.
Однако, в подлинном смысле хозяином мануфактуры он никогда не являлся, поскольку большая часть паев после смерти Тимофея Саввича перешли к матери Саввы Тимофеевича, Морозовой Марии Федоровне, женщине очень властной, с большим умом и самостоятельными взглядами. Обладая огромным капиталом, Мария Федоровна никогда не забывала о делах благотворительных, и по масштабам превзошла мужа. Например, в 1908 Мария Федоровна скупила и закрыла все печально известные ночлежные дома в районе Хитровки. На средства Морозовой были построены студенческое общежитие и корпус для лаборатории механической технологии волокнистых веществ Императорского Технического училища (ныне имени Баумана). Свое завещание М. Ф. Морозова составила в 1908, распределив состояние между детьми и внуками и выделив 930 тыс. руб. на благотворительные цели Она умерла в 1911 году в возрасте 80 лет, оставив после себя 29 млн 346 тысяч рублей чистого капитала и увеличив состояние мужа, доставшееся ей по наследству, почти в 5 раз.

Незадолго до окончания университета Савва известил родителей, что влюбился и собирается женится на разведенной жене своего близкого родственника, Зинаиде Григорьевне Зиминой. Его избранница была совершенно не похожа на покорных, наивных купеческих дочек, с которыми знакомили Савву родители. Это была сильная, обаятельная, страстная женщина с острым умом. Несмотря на попытки родственников отговорить Савву от этого брака, свадьба все таки состоялась. А сразу после окончания университета молодожены отбыли в Англию.

После возвращения в Россию для жены по проекту Шехтеля был построен дом на Спиридоновке (ныне Дом приемов МИД России), где на приемах бывал весь цвет тогдашней интеллигенции Москвы. Получить приглашение на прием от Зинаиды Григорьевны почитали за честь самые высокопоставленные лица города.

Савва Тимофеевич Морозов на этих приемах появлялся редко и чувствовал себя лишним. Тяжеловесный и неуклюжий, он не мог органично вписаться в высшее общество. Через несколько лет такой жизни Морозов постепенно охладел к своей супруге и не одобрял ее чрезмерно роскошного образа жизни . Они жили в одном доме, но практически не общались. Не спасли этот брак даже четверо детей.

Хваткая, с вкрадчивыми взглядом и надменный лицом, комплексовавшая из-за своего купечества, и вся увешанная жемчугами, Зинаида Григорьевна сверкала в обществе и пыталась превратить свой дом в светский салон. У нее "запросто" бывала сестра царицы, жена московского генерал-губернатора великая княгиня Елизавета Федоровна. Чередой шли вечера, балы, приемы... Морозова была постоянно окружена светской молодежью, офицерами. Особым ее вниманием пользовался Рейнбот, офицер Генерального штаба, блестящий ухажер и светский лев.

Громкую известность Савве Морозову принесла его благотворительная деятельность. Кроме того он был меценат, и многие культурные начинания тех лет происходили при участии его капиталов. Он, впрочем, имел здесь свои взгляды — давал деньги не всем и не без разбору. К примеру, на создававшийся при деятельном участии Цветаева Музей изящных искусств Морозов не пожертвовал ни копейки. Но зато, не считаясь ни с какими расходами, он поддерживал все, в чем предчувствовал важное влияние на отечественную культуру.

В 1898 МХАТ поставил спектакль "Царь Федор Иоанович" по пьесе Алексея Толстого. Савва Морозов, случайно заехав вечером в театр, пережил глубокое потрясение и с тех пор стал горячим поклонником театра. В этом году, когда на учреждение театра требовались средства, которых не было ни у Станиславского, ни у Немировича-Данченко, он дал 10 тысяч рублей .

Морозов не только щедро жертвовал деньги - он сформулировал основные принципы деятельности театра: сохранять статус общедоступного, не повышать цены на билеты и играть пьесы, имеющие общественный интерес.

Андреева Савва Тимофеевич был натурой увлекающейся и страстной. Недаром побаивалась матушка Мария Федоровна: "Горяч Саввушка!.. увлечется каким-либо новшеством, с ненадежными людьми свяжется, не дай Бог". Бог не уберег его от актрисы Художественного театра Марии Федоровны Андреевой, по иронии судьбы - тезки его матери.

Жена высокопоставленного чиновника Желябужского, Андреева не была счастлива в семье. Муж встретил другую любовь, но супруги жили одним домом ради двоих детей. Мария Федоровна находила утешение в театре, Андреева был ее сценический псевдоним.

Завсегдатай Художественного театра Морозов стал поклонником Андревой. Он восхищался ее редкостной красотой, преклонялся перед талантом и выполнять любое её желание.

Андреева была женщина истерическая, склонная к авантюрам и приключениям. Только театра ей было мало (а точнее, она была уязвлена несомненной артистической гениальностью Ольги Книппер-Чеховой), ей хотелось театра политического. Андреева добывала для большевиков деньги. Позже охранка установит, что она собрала для РСДРП миллионы рублей.

"Товарищ феномен", как называл ее Ленин, сумела заставить раскошелиться на нужды революции крупнейшего российского капиталиста. Савва Тимофеевич пожертвовал большевикам значительную часть своего состояния.

В начале XX века Морозов стал живо интересоваться политикой. В его особняке происходили полулегальные заседания кадетов. Это, впрочем, было еще не удивительно, так как многие крупные промышленники тяготели в то время к конституционным демократам. Но Савва Морозов вскоре перестал удовлетворяться теми половинчатыми реформами, которые они собирались провести в России. Сам он имел гораздо более радикальные взгляды, что и привело его в конце концов к тесному общению с партией большевиков, придерживающейся самой крайней социалистической ориентации. Известно, что Морозов давал деньги на издание «Искры». На его средства были учреждены первые легальные большевистские газеты «Новая жизнь» в Петербурге и «Борьба» в Москве. Все это дало Витте право обвинить Морозова в том, что он «питал революцию своими миллионами». Морозов делал даже больше: нелегально провозил типографские шрифты, прятал от полиции революционера Баумана и сам доставлял запрещенную литературу на свою фабрику.

Трагедия началась с того, что Станиславский поссорился с Немировичем-Данченко из-за артистки Андреевой, которая устроила скандал из-за аартистки Книппер-Чеховой. Гениальную одаренность Ольги Леонардовны Книппер признавали абсолютно все. Андреевой же давали второстепенные роли - она требовала главных, жаловалась Станиславскому и Морозову на Немировича-Данченко. Два совладельца театра так возненавидели друг друга, что не могли спокойно разговаривать. Морозов отказался от своего директорства. Вместе со своим близким другом Максимом Горьким и Марией Федоровной он затеял новый театр. Но тут Андреева и Горький полюбили друг друга. Это открытие было для Морозова тяжелейшим потрясением.

Горький с Андреевой и ее сыном 1905

В феврале 1905, когда Савва Тимофеевич задумал провести на фабрике какие-то крайние преобразования, которые должны были дать рабочим право на часть получаемой прибыли, мать - Мария Федоровна отстранила его от управления. Кроме этого события 9 января 1905, вошедшие в историю как «Кровавое воскреснье» стали для него настоящим потрясением. Страстная, увлекающаяся, натура во всем идущая "до конца", "до полной гибели всерьез". Рогожин в романе "Идиот" словно списан Достоевским с Саввы Морозова.

Все эти обстоятельства стали причиной тяжелого нервного срыва. Морозов начал избегать людей, много времени проводил в уединении, не желая никого видеть. У него начались бессонница, внезапные приступы тоски и навязчивые страхи сумашедствия. А в морозовском роду - хотя это и умалчивалось - было немало потерявших рассудок.

Созванный в апреле по настоянию жены и матери консилиум врачей констатировал, что у Саввы Тимофеевича наблюдается «тяжелое общее нервное расстройство», и рекомендовал направить его за границу. Морозов уехал вместе с женой в Канн и здесь в номере «Ройяль-Отеля» 13 мая 1905 года был найден мертвым.

Официальная версия гласила, что это самоубийство, но Зинаида Григорьевна в это не поверила. А сопровождавший в поездке супругов врач с удивлением отметил, что глаза покойного были закрыты, а руки - сложены на животе. У кровати лежал никелированный браунинг, окно в номере было распахнуто. Кроме этого, Зинаида Григорьевна утверждала, что видела в парке убегающего мужчину, но каннская полиция следствия проводить не стала. Впоследствии все попытки выяснить правду о гибели Морозова решительно пресекла его мать Мария Федоровна, якобы сказавшая:«Оставим все как есть. Скандала я не допущу».
В память об ушедшем сыне Мария Федоровна Морозова вместе с сыном Сергеем и дочерью Юлией выделила средства на строительство двух корпусов Старо-Екатерининской больницы, корпуса для нервных больных на 60 кроватей и корпуса родильного дома на 74 кровати (оба сохранились на территории МОНИКИ, бывшая Старо-Екатерининская больница).
Свой вклад в память о муже внесла и вдова Зинаида Григорьевна Морозова, которая построила в Пресненской части Москвы дом дешевых квартир имени Саввы Морозова, затратив на него 70 тысяч рублей.
А спустя два года после гибели Саввы Морозова она вышла замуж за московского градоначальника Анатолия Рейнбота.

www.peoples.ru/undertake/finans/morozov/ ‎

Известный меценат, капиталист, который помогал большевикам, скончался 110 лет назад

Это произошло 26 мая 1905 года на Лазурном берегу, уже тогда модном месте отдыха богемы и толстосумов со всего света. В Каннах, в номере фешенебельной гостиницы «Рояль-отель», был найден мертвым один из богатейших людей России - Савва Тимофеевич Морозов. Он умер от пистолетного выстрела в грудь. Самоубийство, гласила официальная версия. Однако многие сразу же в ней усомнились. Говорили, что накануне ничто не предвещало трагической развязки: Морозов собирался в казино и был в нормальном состоянии духа…

Савва Морозов родился в Москве в очень богатой старообрядческой купеческой семье, жившей по строгим законам. В доме не пользовались электрическим освещением, считая его бесовской силой, не читали газет и журналов. За плохие успехи в учебе детей нещадно драли.

Савва Морозов получил превосходное образование, окончил 4-ю московскую гимназию, учился на физико-математическом факультете Московского университета, а в 1885 году его отправили в Англию, в Кембридж, где он изучал химию, работал над диссертацией и одновременно знакомился с организацией текстильного дела на английских фабриках. Когда отец заболел, Савва вернулся в Россию и возглавил его предприятия: товарищество Никольской мануфактуры «Саввы Морозова сын и К», а также Трехгорное пивоваренное товарищество в Москве.

Когда подрос, стал внешностью напоминать татарского мурзу - плотный, низкорослый, с умными, чуть раскосыми глазами и широким, упрямым лбом.

В деловых кругах о нем с уважением говорили: «Широко ведет дело! Однако из расчета не выходит, вот что удивительно!».

Его мать Мария Федоровна имела личный капитал в 16 миллионов рублей, а к моменту смерти сумела его удвоить. Это были фантастические по тем временам деньги. По нынешним временам - верхние строчки в списке богатеев по версии журнала «Форбс».

Купец Морозов был принят в высшем свете, пользовался расположением премьер-министра Витте и даже удостоился чести быть принятым самим Николаем II. За «полезную деятельность и особые труды по ведомству министерства финансов» был награжден орденом Св. Анны 3-й степени, а позднее - еще и орденом Св. Анны 2-й степени.

Но, несмотря на несметное богатство, сам Морозов был скромен и непритязателен в быту, носил сапоги с заплатками, как старообрядец, водку не пил, а вино разбавлял водой. Нередко отличался весьма оригинальными поступками. Как-то рано утром он остановился в трактире. Желая угодить богатому посетителю, трактирщик предложил ему шампанского. В ответ Морозов велел принести ведро шампанского и послал напоить лошадь. Работник тщетно пытался заставить лошадь выпить. «Вот видишь, даже лошадь с утра шампанского не пьет, а ты мне суешь!», — сказал трактирщику Савва Тимофеевич.

Сегодня бы его назвали «прогрессивным предпринимателем»: он заботился о своих рабочих. Построил для них новые казармы, наладил медицинское обслуживание, для престарелых открыл богадельню, устроил парк для народных гуляний, создал библиотеки. При этом постоянно расширял производство, внедрял самые передовые технологии. В Пермской губернии построил заводы и наладил там выпуск уксусной кислоты, древесного и метилового спирта, ацетона, денатурата, древесного угля и соли уксусной кислоты. Все это использовалось в текстильной промышленности.

Прославился он как щедрый меценат. Жертвовал большие деньги на строительство приютов и больниц, был горячим поклонником знаменитого Московского художественного театра, регулярно вносил пожертвования на строительство и развитие МХТ, лично заведовал его финансовой частью. Под его руководством было перестроено здание театра и создан новый зал на 1300 мест. На значке к 10-летию МХТ было изображение трех его основателей - Станиславского, Немировича-Данченко и Морозова.

«Этому замечательному человеку суждено было сыграть в нашем театре важную и прекрасную роль мецената, умеющего не только приносить материальные жертвы искусству, но и служить ему со всей преданностью, без самолюбия, без ложной амбиции, личной выгоды», - так отозвался о нем Станиславский.

Бурные политические события в России начала ХХ века не обошли его стороной.

Он неожиданно сблизился с большевиками - теми, кто открыто объявил, что хотят уничтожить капиталистов и фабрикантов как класс. На деньги Морозова издавалась ленинская «Искра», были учреждены первые легальные большевистские газеты «Новая жизнь» в Петербурге и «Борьба» в Москве, и даже проводились съезды РСДРП.

Морозов нелегально провозил на свою фабрику запрещенную литературу и типографские шрифты, в 1905 году прятал от полиции одного из лидеров большевиков Николая Баумана. Много давал денег политическому «Красному Кресту» на устройство побегов из ссылки, на литературу для местных организаций и в помощь тем, кто был причастен к партийной работе большевиков. Дружил с «буревестником революции» Максимом Горьким.

Став покровителем Художественного театра, Морозов сделался поклонником Марии Андреевой, как говорили, самой красивой актрисы русской сцены. Завязался бурный роман, Морозов преклонялся перед ее талантом. Натура страстная и увлекающаяся, Морозов вел себя по отношению к ней как мальчишка, мчался исполнять любое ее желание.

Однако Андреева была женщина истеричная, склонная к авантюрам и приключениям. Она была связана с большевиками и добывала для них деньги. Товарищ «Феномен», как с гордостью называл ее Ленин, сумела «раскрутить на бабки», как сказали бы сегодня, и богача Морозова. Но тут Андреева неожиданно увлеклась Горьким.

Это стало для Саввы Тимофеевича сильным ударом. Морозов не смог, конечно, противостоять популярнейшему тогда в России писателю и сопернику, отношения между ними испортились. «Экий омерзительный человек, в самом деле! - в сердцах однажды воскликнул Савва Тимофеевич, имея в виду «Буревестника революции». - Зачем он представляется босяком, когда все вокруг отлично знают, что его дед был богатым купцом второй гильдии и оставил семье большое наследство?».

Однако даже после того, как Андреева и Горький стали жить вместе, Морозов все равно о Марии Федоровне нежно заботился. Когда она на гастролях в Риге попала в больницу с перитонитом и была на волосок от смерти, ухаживал за ней именно Морозов.

Вскоре у миллионера начались проблемы в деловой сфере. Когда Морозов задумал дать рабочим право на часть получаемой прибыли, его мать тут же решительно отстранила сына от управления капиталами. А после того, как 9 января 1905 года в Петербурге была расстреляна демонстрация, направлявшаяся к Зимнему дворцу с петицией, Савва Тимофеевич испытал сильное нервное потрясение, ему стало ясно, чем грозят стране революционные перемены. В результате он совсем отошел от дел, затосковал и впал в тяжелую депрессию. Горький в своей статье о Морозове писал: тот признавался ему, что боится сойти с ума.

По Москве поползли слухи о его безумии. Савва Тимофеевич начал избегать людей, много времени проводил в полном уединении, не желая никого видеть. Консилиум врачей поставил диагноз: тяжелое нервное расстройство, выражавшееся в чрезмерном возбуждении, беспокойстве, бессоннице. Врачи рекомендовали направить Морозова для лечения за границу.

И вот, в сопровождении жены Зинаиды Григорьевны, Савва Тимофеевич уехал в Канны…

Незадолго до этого Морозов перестал помогать большевикам. Однако такой поворот дел явно не устраивал революционеров, которые вовсе не хотели терять «дойную корову». Здесь и произошло загадочное.

Незадолго до смерти Морозов вдруг застраховал свою жизнь на 100 тысяч рублей «на предъявителя». По сути, это был смертный приговор самому себе, подписанный собственной рукой.

Что или кто вынудил Савву поступить таким странным образом, осталось загадкой. Страховой полис он вручил Марии Андреевой. Значительная часть этих средств была передана затем товарищем «Феноменом» в фонд большевистской партии.

Кончилось же все так, как можно было предположить. В мае в апартаментах в Каннах Морозова прогремел выстрел. Зинаида Григорьевна вбежала в комнату мужа и обнаружила его с простреленным сердцем. Через распахнутое окно она заметила убегающего человека в плаще и шляпе. Рядом с телом убитого полиция нашла записку, в которой тот просил никого не винить в его смерти. Личный врач Морозова с удивлением отметил, что руки убитого были аккуратно сложены на животе, а глаза кем-то закрыты. Жена же заявила, что она не закрывала покойному мужу глаза.

Однако подлинные обстоятельства смерти Саввы Морозова открылись лишь спустя несколько десятилетий, когда его родственники смогли говорить о трагедии без страха за собственную жизнь. Сама Зинаида Григорьевна не сразу сообщила полиции об убегавшем незнакомце. Вероятно, Морозова опасалась за своих детей. Она была уверена, что в смерти Саввы был виновен Красин, на протяжении многих лет это была семейная тайна, о которой было принято говорить только шепотом.

Кто же такой был этот Красин, которого некоторые историки и в самом деле считают организатором убийства Саввы Морозова? Инженер по образованию, Леонид Борисович Красин, которого Морозов назначил в 1904 году руководить строительством своей электростанции, был загадочной личностью. Он хорошо разбирался не только в электричестве, но и в изготовлении взрывных устройств, возглавляя Боевую техническую группу большевиков. В Москве, в квартире Горького, была оборудована мастерская Красина, которую охраняли грузинские головорезы легендарного Камо. Именно здесь были изготовлены бомбы, взорвавшиеся в резиденции Столыпина в августе 1906 года. «Красин мечтал создать портативную бомбу величиной с грецкий орех», - вспоминал Троцкий. Красин также лично организовывал бандитские налеты на банковские экипажи с целью захвата денег. Боевые заслуги «инженера» были высоко оценены соратниками, и его назначили казначеем ЦК.

Есть в биографии товарища Красина и уже совершенно зловещие детали. Так, он верил в грядущее воскрешение покойников, прежде всего, великих исторических личностей, полагая, что решающую роль в этом должны будут сыграть достижения науки и техники. Неслучайно именно Красин был одним из инициаторов сохранения тела Ленина и возведения мавзолея на Красной площади.

Зинаида Григорьевна до конца своей жизни не верила в самоубийство мужа. Но, по настоянию матери погибшего, была все-таки принята официальная версия: самоубийство на почве нервного срыва. «Оставим все, как есть, - решила она. - Скандала я не допущу».

Есть еще и невероятная версия о том, будто смерть Морозова в Каннах вообще была инсценировкой. Было известно, что купец никогда не владел оружием и обращаться с ним не умел. В гостинице «Рояль-отель» он зарегистрирован не был, во всяком случае, в журнале гостей его подписи не оказалось.

Тело покойного официально не вскрывали, однако у французской полиции на следующий день уже имелась пуля, извлеченная из тела. При этом она не совпадала с калибром револьвера, обнаруженного в номере. Отпечатков пальцев на оружии обнаружено не было.

Записка тоже была написана не Морозовым. Вопреки правилам, установленным во французской криминальной полиции, ни место гибели, ни тело сфотографированы не были, не было даже описания места происшествия…

В Москве гроб, прибывший из Канн, не вскрывался. Из Канн тело перевозилось в гробу из мореного дуба, запаянном в цинк, который был положен в деревянный ящик. На кладбище тело было доставлено в гробу из красного дерева крытом лаком. При выгрузке из поезда деревянный ящик с гробом Морозова несло всего двое рабочих, ящик был очень легким и небольшим. Это и породило слухи о том, будто смерть Морозова в Каннах была, на самом деле, инсценировкой. Однако зачем и почему это могло быть сделано, и где потом оказался сам Савва Тимофеевич, неизвестно…

И после смерти Савва Морозов не сразу обрел покой. По христианским канонам самоубийство страшный грех, самоубийцу нельзя отпевать в церкви и хоронить по церковным обрядам. Морозовский клан, используя деньги и связи, начал добиваться разрешения на похороны в России, ссылаясь на то, что это было самоубийство в состоянии аффекта. В конце концов, разрешение было получено, Морозова похоронили на Рогожском кладбище.

Мораль этой загадочной истории? Видимо, прежде всего, в том, что не в деньгах счастье. Савве Тимофеевичу было всего 44 года, и у него было в жизни все, о чем только могли мечтать многие - богатство, громадное дело, таланты. Однако, оказавшись в цепких руках авантюристов, ловко вымогавших у него деньги, и сам увлекшись революционной химерой, в чем потом разочаровался, он неизбежно пришел к трагическому финалу.

Специально для «Столетия»

С авва Морозов - один из богатейших людей Российской империи начала ХХ века, меценат и благотворитель. Чем он вошел в историю? Рассказывает Софья Багдасарова.

Савва Тимофеевич Морозов был представителем знаменитой династии купцов-старообрядцев. Миллионер управлял семейным предприятием - текстильной Никольской мануфактурой, а также другими компаниями и заводами. Крутой характер, мощный интеллект, великолепное образование (химия в Кембридже), медвежье телосложение, огромное состояние - Савва Морозов был весьма заметной фигурой в бизнесе начала ХХ века.

Его меценатство

Семья Морозовых прославилась как успехами в торговой деятельности, так и любовью к искусствам: например, его кузен Иван Абрамович собрал коллекцию импрессионистов, которой ныне гордятся Пушкинский музей и Эрмитаж . А Савва Тимофеевич предпочитал нематериальные ценности и в быту был очень прост: мог ходить в стоптанной обуви с заплатами, а из произведений искусства держал в кабинете только бюст Ивана Грозного работы Марка Антокольского.

Он заботился о своих рабочих (отменил штрафы, ввел пособия для беременных и т. д.), строил больницы, родильные приюты, жертвовал на издание книг. Симпатизируя революционному движению, он спонсировал издание газет «Искра», «Новая жизнь» и «Борьба».

Самым важным, пожалуй, оказался его вклад в создание Московского Художественного театра (МХТ им. Чехова): на строительство его здания и прочие нужды Морозов потратил колоссальную сумму - около полумиллиона рублей.

Впрочем, если нужно было, Морозов разбирался и в изобразительном искусстве. Например, рельеф «Пловец», которым был украшен вход в МХТ, он заказал только что вернувшейся из Парижа Анне Голубкиной .

Его женщины

Женился Савва со скандалом, уведя жену у своего более бедного родственника Сергея Викуловича Морозова. Его супруга Зинаида была женщиной большого ума, как писали современники - «ловкая, с вкрадчивым выражением черных умных глаз на некрасивом, но значительном лице». Морозов обожал ее и осыпал деньгами и подарками.

Для Зинаиды он построил роскошный особняк на Спиридоновке. Здание в псевдоготическом духе возвел Федор Шехтель, для которого это стало одной из ключевых работ. Интерьер особняка еще более вычурный, чем наружный облик, - недаром Зинаиду упрекали в дурном вкусе нувориша, а также злословили, что она позволяет себе на приемах делать шлейф у платья длиннее, чем у императрицы, а букет - роскошней, чем у великой княгини.

У супругов было четверо детей. Со временем их отношения охладели. Новой страстью Морозова в последние годы жизни стала одна из красивейших женщин России - актриса МХТ Мария Андреева. Которая вдобавок была спутницей жизни Максима Горького и одной из активных деятельниц революционного движения. Ее он тоже осыпал деньгами - только шли они не на жемчуга и бриллианты, а на подпольную деятельность.

Зинаида Морозова

Зинаида Морозова с дочерьми

Мария Андреева и Максим Горький в Репино

Мария Андреева

Его смерть

В 1905 году мать Саввы, официальная собственница Никольской мануфактуры, обеспокоенная его поведением и революционными взглядами, отобрала у него управление предприятием. Морозов замкнулся и перестал выходить в общество. Пошли слухи, что он сошел с ума. В апреле 1905 года консилиум, созданный для оценки его здоровья, постановил, что он находится в состоянии нервного расстройства, которое проявляется то в чрезмерном возбуждении, бессоннице и беспокойстве, то в приступах тоски и подавленном состоянии.

Морозов вместе с супругой отправился за границу на лечение. 13 мая в гостиничном номере в Каннах его нашли мертвым с браунингом в руке. Рядом была записка: «В моей смерти прошу никого не винить». Однако все члены семьи и многие друзья были уверены, что на самом деле Морозов был убит. Назывался и возможный мотив - его страховой полис на 100 тысяч рублей, оказавшийся у Андреевой. Новость о смерти промышленника привела к панике на бирже.

Похоронили Морозова по христианскому обряду, на старообрядческом Рогожском кладбище, рядом с предками, будто и не было справки из французской полиции о самоубийстве.